Состояние: ужасное. Попаданий сегодня: 17 (Слова ниже нацарапаны в спешке) Все пропало. Нас разметали, будто пылинки. Их катапульты – сущее наваждение. На головы сыпется этот клятый огонь, синий и дурманящий. Кругом пахнет гнилью. Сколько их по ту сторону – неизвестно, но явно слишком много. А во главе Воргот... и он уже близко. Поступь тяжелая. Череп Кэйдена разможжен. Сплошное месиво из грязи и крови. К рыночной площади несется волна стали. Внизу мои собратья... кричат. Но я не могу спуститься. Слишком громко. Просто невыносимо. Я простой помещик. Не хочу, чтобы и мою голову разможжили. Прости, Кэйден.

Пехота, должно быть, движется к гавани. К воротам уже точно почти подошли. К счастью, мне удалось вовремя добраться до чердака. Отсюда ничего не видно, но я все слышу. Их повелитель, Страж Севера, скандирует что-то мрачное, жуткое. Будто бы небеса зашевелились... нет, это облака! Странный тонкий туман с прожилками синего цвета. Что творится... Пришлось высунуться наружу – зато теперь все вижу. Гранит разлетается, будто куски мяса. Он снимает свои перчатки... Клянусь Древними, его руки – словно замерзшая, мертвая... сгнившая плоть. Он пытается вызвать что-то из-под земли? Отсюда не поймешь... придется высунуться еще дальше.

Эти ублюдки перекрыли ворота во внутреннюю часть города. Оставили нас, бедняков, подыхать! Но это не поможет... армия Воргота доберется и до них. Надеюсь, они сгорят в муках. Пусть Гормандер отведает меди и стали! Я же так просто не сдамся: мне удалось спрятаться. Правда, с той зимы все еще хворь одолевает. Чихну хоть разок – отродья с севера тут же услышат, и эти стоки станут моей могилой. Меня постоянно трясет, но не из-за болезни. Что-то тут не так. Я чувствую... ветер... нет, дыхание. Холодное, как клинок. Понятия не имею, откуда... Оно уже внутри меня. В моей глотке. Жжет как кислота. Хуже сточной вони. На помощь! Будто вновь наступила зима...

Вот и мне довелось лицезреть войну. Вторжение... А ведь жить оставалось совсем недолго. Стольких довелось похоронить... и при этом всегда было так покойно. Столько последних слов. Сегодня пришел черед прощаться и мне. Армия северян уже снесла ворота. В замке нам не укрыться... Гормандер запер все двери, опустил все решетки, но захватчиков это не остановит. Они найдут способ войти. Да хранят нас Древние... Пелена уже внутри. А сверху что-то капает. Если кто-то найдет эту записку... если кто-то останется в живых... Пусть меня похоронят под старым дубом, рядом с женой и сыном. Не нужно ничего писать на надгробии. Сказать мне больше нечго.

Если Гормандеру и удалось сбежать, то либо в одиночку, либо с какой-нибудь наложницей. Город затоплен. Рано утром пробили стену и теперь округа медленно заполняется густой, удушающей массой, по цвету похожей на перья страуса. Я прячусь, и впервые рядом никого. Чувствую себя маленькой девочкой. Мое сердце бьется подобно канарейке, запертой в клетке. Нужно было бежать, найти какое-нибудь судно... захватить его: как-никак, я владею мечом и умею читать карту. Может быть, еще не поздно! Хочется проснуться и почувствовать океанскую свежесть, ласку соленого ветра. Увидеть русалок и петь, заходя в гавань, – так громко, как только могу! Лучше умереть посреди шторма, чем в маленькой, затхлой башенке! Не нужно смеяться надо мной. Я чувствую себя маленькой мышкой.