Не думала, что когда-нибудь стану вспоминать свое детство с тоской, но теперь, спустя годы странствий, среди всей этой гнили и смерти... должна признать, я начала скучать по нему. Да, моя жизнь была простой и унылой: пашешь с утра до ночи... или притворяешься, что пашешь; болтаешь с прохожими на рынке вместо того, чтобы продавать им зерно; вырезаешь флейту вместо того, чтобы сеять семена; убегаешь из дома в ночи, чтобы плясать в таверне. И вот где я оказалась спустя много лет... следую за ярким сполохом в ночи, рассекшим покров Пелены. В мире осталось лишь несколько выживших, и ни один из них не узрел тот же самый путеводный свет. Надеюсь, они не сочтут это очередной «удивительной историей Вэл», которую можно рассказать у костра. Вэлори

Предчувствия никогда не лгут. Пение птиц, что вели меня по тропе, внезапно стихло, а листва громче зашумела на ветру. Я остановилась... и в тот же миг увидела тусклый отблеск на кончике копья где-то среди вершин деревьей. Догадаться было несложно: это ловушка. Вука стали осыпать меня копьями с такой яростью, какой мир не видывал со дня, когда пал Пайкмидз-Рич. Впрочем, я знала, как вести себя в подобных ситуациях: если видишь занесенный топор, уворачивайся и береги голову. Будучи при королевском дворе, и не такому научишься! Я со всех ног бросилась в сторону заката, чтобы солнечные лучи ослепили моих преследователей. Мне удалось уйти. Вука решили не продолжать погоню... Не знаю, почему. Может, я подобралась достаточно близко к источнику того света, что указал этот путь? Если звезды будут милостивы, мне наконец удастся завершить эту главу моих приключений. Вэлори

Здесь побывала королева Джезмина. Свет, который привел меня сюда, зажгли ее соратники – Древние! Удивительное совпадение! Я помню ее еще совсем малюткой, сидящей на коленях у матери. Эти пальчики едва могли поднять мою лиру... Когда она случайно порвала среднюю струну, то так расплакалась, что невозможно было не простить ее. Она хотела, чтобы мы стали друзьями навеки и скрепили эту дружбу кровью. «Какой странный обычай Хворостовых пустошей», – подумала я... но почему бы и нет? Помню, как сделала неглубокий надрез. Потом починила лиру, и она продолжила играть. На ее щеках все еще были слезы, а на ладони – красные пятнышки. Шрам остался со мной навсегда. И вот наши вновь пересеклись. Ее цель – моя цель. Мой шрам – ее шрам. Я знаю, что этот сосуд – вовсе не конец моих странствий. Приключения все еще манят меня. Вэлори