От этого старого пыльного фолианта исходит молчаливая ненависть, скованная толстыми железными оковами. Каждые две недели, когда эта книга оказывается рядом, полуночный воздух наполняется скрежетом цепей, а страницы внутри судорожно сжимаются. Словно что-то пытается соскочить с пергамента и превратиться из чернил в плоть и кровь.